Стрекопытов С.К.

  • Печать
Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 
Подробности
Просмотров: 2613

В заключение этой главы дадим слово «дезертиру». Рука не поднимается писать это слово без кавычек. Речь идет о человеке с трудовым стажем 53 года. Опустим в нашем повествовании причину увольнения его с завода. Скажем только, что, уволившись с завода, он стал Лауреатом премии Совета Министров СССР, Лауреатом премии имени В. И. Муравленко за разработку и внедрение плавуче^передвижных блочных устройств. Награжден орденом «Знак Почета», медалью «За трудовую доблесть», медалями ВДНХ и другими наградами... Итак, слово:

7.4. Бывшему главному технологу Стрекопытову Сергею Константиновичу

Приехал я на Тюменский судостроительный завод 1 августа 1959 года после окончания (с отличием - Я. Э.) Ленинградского Кораблестроительного института переводом с Калининградского завода № 820 (ныне Судостроительный завод «Янтарь»). На заводе меня сразу назначили начальником СКБ (был уже 12-тилетний опыт работы в кораблестроении). Давая согласие на перевод, знал только, что буду заниматься какой-то очень секретной продукцией. Работа оказалась интересной, хотя началась почти на пустом месте. Население Тюмени тогда составляло 150 тысяч человек. Ни одного знакомого не оказалось ни среди сослуживцев, ни начальства ни в городе. Неуютно было после Калининграда, где проработал 12 лет. Трудно было осваиваться с новым производством, несмотря на наличие солидного производственного опыта на отличном немецком заводе. Несмотря на то, что оба завода были судостроительные, различие было разительное. И двухлетний опыт работы на судостроительном заводе в Шанхае уже был...

Вскоре, конечно, «акклиматизировался». Познакомился и сдружился с людьми и с заводом, благо молодому (32 года) - это легче.

Главная трудность первоначально заключалась в том, что даже мне - главному конструктору - было непонятно, с какой же продукцией предстоит работать, настолько все было засекречено. Однако по мере изготовления деталей, по мере сборки узлов, основные элементы конструкции стали вырисовываться сами собой. Стало немного легче, стало понятно в общих чертах, чем собственно завод занимается.

Осознание важности выпускаемой продукции определяло наше отношение к делу. Напряженно трудился весь коллектив. Но работают в коллективе живые люди - от директора и до охранника в проходной. Со своими особенностями, достоинствами и недостатками, слабостями и силой. И в этом коллективе разные бывают случаи. Хочу поделиться некоторыми эпизодами, характеризующими заводскую жизнь.

1. На «ковре» в совнархозе (СНХ):

По итогам проваленного плана по оборонке 1961 года на коллегию Тюменского СНХ вызвали 4-5 ведущих руководителей завода (П. П. Потапова, Д. М. Урицкого, С. К. Стрекопытова и еще 1-2 уже точно не помню). Никакого разбирательства в СНХ фактически не было. Был дикий ор, переходящий в визг. Угрожали нам всякими карами, самыми мягкими из которых были угроза снятия с работы с треском. Члены коллегии соревновались между собой перед председателем СНХ, кто круче нас обругает. Казалось, именно в этом и заключается главный смысл нашего вызова в СНХ, а вовсе не в том, чтобы разобраться в сути проблемы и способе ее решения. Было понятно: работникам СНХ устроили баню в Москве - они выпускают пар на подчиненных. Только и всего. Но нам от этого могло и не поздоровиться.

Вышли мы из здания СНХ, как из бани. Пока ждали машину, стали размышлять. В прошлом году мы план, хоть и с великим трудом за счет всяких вспомогательных работ, но выполнили. Нас хвалили, называли молодцами, и на нынеший год план накрутили сверх всякой меры. Чтобы выполнить этот, явно завышенный, план, мы из кожи лезли, забыли о выходных. О восьмичасовом рабочем дне никто и не помышлял. Работали еще дольше и лучше, чем в прошлом году, тем более что и опыт и знания появились, но теперь нас на коллегии СНХ обозвали преступниками и негодяями.

  1. Подготовка производства:

Чтобы подготовить производство на текущий год, завод должен получит чертежи хотя бы за 6 месяцев до нового года. Завод же зачастую получал чертежи на план текущего года в мае-июне этого же года. Когда вести подготовку производства (членов коллегии СНХ это абсолютно не волновало)? Заготовительные цеха еще могут работать без технологии и оснастки (на то и рационализаторы!). Но без металла они все же работать не могут. А металл и покупные изделия отделы снабжения и комплектации могут приобрести только по заявке ОГТ. Когда готовить эти заявки? Да ведь и заявки должны подаваться заблаговременно. Никто их на текущий год рассматривать не будет. В этой обстановке отделам снабжения и комплектации приходилось проявлять просто героические усилия, чтобы хоть как-то обеспечить завод работой. Много снабженцев критиковали за их пристрастие к накопительству. Но, только за счет этих запасов предприятия и могли существовать.

Безусловно ситуация выглядела бы совсем иначе, если бы конструкторская документация на изделия разрабатывалась на заводе. Можно было бы разрабатывать технологию (и заявку на материалы и комплектующие) параллельно с разработкой конструкции. Но такого права у заводского СКБ не было, да и исходных данных ему никто не выдавал - секреты (или игры в секреты?).

 

В такой обстановке планирование производства шло, как тогда говорили, «по пузырям». План, выполняемый заводом с напряжением всех сил, ежегодно увеличивали до тех пор, пока завод не начинал «пускать пузыри» и шел на дно. Так определялись предельные производственные возможности завода.

Несмотря на такую обстановку, коллектив завода все же осознавал значимость своей продукции, и работал с полной самоотдачей. Трудовой героизм и самоотверженность не были пустым звуком. Хотя, когда рабочим выдавали наряды на 2-4 рубля на смену - энтузиазма это у них не вызывало, и не стеснялись говорить мастеру все, что они по этому поводу думают. Не найдя правду у мастера, рабочие жаловались директору, который частенько в лайковых перчатках в цехах появлялся. Директор был демократичный: тут же, в присутствии рабочих, отчитывал мастеров и начальников цехов, которые во всех заводских бедах виноваты (совнархозовский урок усвоен!). Стоит ли удивляться, что работа мастера или начальника цеха на заводе особой популярностью не пользовалась

3. Планерки

Для координации действий подразделений завода, а также для поддержания трудового напряжения (раздачи клизм, как это водится практически везде) проводились так называемые планерки. Проводились они на нашем заводе директором, иногда заместителями, во второй половине месяца практически ежедневно. В особо напряженный период (сдача наиболее важной продукции машиностроения и судостроения, особенно плавучей электростанции «Северное Сияние», окончанием навигации, окончанием года) директор назначал 'две планерки в день: в 7— или в 8Ш утра и в 7— вечера. На планерках бывали и драматические и комические ситуации. Часто применялись выражения «поставил завод на колени», «нож в спину завода». Если допрашиваемый оправдывался «руки не дошли», то мог получить вопрос; «А куда они у тебя дошли? До кассы дошли?».

Однажды на планерке была зачитана докладная записка двух начальников цехов, в которой они жаловались на неудовлетворительное решение технологических вопросов в цехах со стороны ОГТ. Жалобы довольно предвзятые, жалобщики оба чернявые — пришлось отшутиться: «На Стрекопытова - злодея донос писали Кочубеи ... царю Петру». Гнев Петра Петровича погасил смех присутствующих.

Как-то в начале 60-х годов планерку проводил заместитель директора Давид Маркович Урицкий. Вопрос задан начальнику цеха Филюрину А. И.: «когда же на сборку поступят остро требующиеся детали?». Начальник цеха докладывает: «Сейчас лошадь в цехе, потом пойдет в инструментальный, потом в кузницу, из кузницы в гальванику». Давид Маркович не выдерживает: «Лошадь спросил?».

Увы, это не анекдот. За исключением заасфальтированного пятачка перед конторой, все дороги на территории завода были непроезжие. Однажды телега с деталями опрокинулась в такую жидкую грязь, что их пришлось выискивать в грязи на ощупь.

Был однажды случай на планерке, которую проводил главный инженер В. И. Гуськов. Планерка подходила к концу. Вдруг дверь открывается и входит известный рационализатор завода А. М. Чигвинцев. И сходу: «Хожу, хожу по замкнутому кругу с очень полезным рацпредложением, но не могу его сдвинуть с мертвой точки. Какой-то замкнутый круг».

- Ну, и что?! - спрашивает В. И. Гуськов.

-"Пришел в центр этого круга, - говорит рационализатор.

 

Немая сцена. Даже В. И. Гуськов не решился выразить свои обычные чувства.

Еще эпизод. На планерке Кира Васильевна Гришина, которая за словом в карман не лезет: «Строгий, но ты же в прошлый раз говорил совсем другое!».

-    Кира Васильевна, все течет, и все меняется, парирует невозмутимый Анатолий Семенович Строгий.

-  Только ты, Строгий, не меняешься, - не остается в долгу Гришина.

В общем, планерки не всегда заканчивались «грозно нахмуренными бровями».

  1. Сравнение двух заводов

Приехав с Калининградского завода, где у немцев все многочисленные коммуникации были в отличных туннелях, по которым можно было ходить пригнувшись, я был поражен, увидев прорвавшуюся теплотрассу на территории завода. Заржавевшую трубу диаметром около 150 мм наспех откопали, а лежала она «голая» прямо в грунте (как не заржавеет!). Стали заваривать «хирургическим швом»: сверху вырезали большое отверстие, заварили находящийся снизу прорыв, затем на вырез наложили и заварили заплату.

Но, к чести П. П. Потапова, он в короткий срок организовал асфальтирование всей территории завода, используя свои связи, как бывший председатель горисполкома. Он и с руководством совнархоза разговаривал требовательно и смело.

А трубопроводы, возможно и сейчас еще лежат «голыми» в грунте.

  1. Секретная вывозка продукции

Обычно оборонную продукцию отгружали в вагонах с завода глубокой ночью. Но однажды идем на работу, солнце уже поднялось, а из ворот медленно выходит длинный состав. На железнодорожных платформах стоят красивые кузовные военные машины. Особенно впечатляющие длинные машины 2У663 для транспортировки ракет, которые и под брезентом красивы и понятны. Все идущие на завод с гордостью смотрят на этот эшелон (это вам не бетономешалки со Строймаша!).

Как-то после планерки директор оставил меня вместе с представителем КГБ и предложил найти варианты маскировки секретных транспортных машин 2У663, чтобы за пределами завода, когда они проходят пробеговые испытания, выдавать их либо за машину для перевозки радиорелейных мачт, либо за ассенизационную машину. Ну что тут сказать?! Я и сказал: «Обмазать ее дерьмом». Директор был очень недоволен, но КГБешник хохотал от души.

6. Кадры, кадры

С открытием нефтяных и газовых месторождений в Тюмени стали бурно развиваться предприятия по обслуживанию нефтегазовых отраслей. Как грибы после дождя, стали возникать научно-исследовательские и проектные институты. В связис тем началась естественная утечка кадров со всех старых заводов. Люди уходили на лучшие заработки, лучшие жилищные условия. В первую очередь уходили квалифицированные рабочие, особенно сварщики, станочники, слесари-сборщики. Уходили на повышение и на более интересную, творческую работу опытные инженеры. Не последнюю роль в их уходе зачастую играли конфликты с руководством завода. Не все они позволяли обращаться с собой, как обращались с заводскими специалистами совнархозовские горлодеры. Не было у инженеров пиетета перед выпускниками высших партийных школ. С сожалением приходится констатировать, что таким «партийным» методом работы и заводское руководство не гнушалось. Особо хочется подчеркнуть, что такой метод «работы» с кадрами был характерен только для заводов. Институты, планируемую Госпланом, продукцию не выпускали, и орать на них обкомовским работникам было не за что - с институтскими работниками приходилось консультироваться.

 

Все эти причины побуждали уходить с завода, прежде всего, квалифицированных инженеров. Ушли директорами (или юс заместителями) новых предприятий В. П. Ясько, Г. Д. Малыгин, В. Е. Петров, Л. В. Анисин, Г. А. Бакланов, Г. П. Верганов. Ушли ведущими специалистами в институты И. И. Шустров, С. К. Стрекопытов, С. Ч. Хамидуллин, А. П. Шмелев, В. К. Громыхалов, JI. И. Петров, Ю. Д. Яковлев, В. В. Хайнак, Я. Н. Эзау.

Позднее, уже в 80-е годы ушел с завода главный строитель плавучих электростанций Ю. М. Лыхин, в 90-е годы - бывший парторг завода И. Д. Комаров, заместитель директора В. Ф. Гапиулин. Таким образом, вклад завода в развитие нефтегазовой отрасли состоял не только в строительстве нефтеналивных барж, но и в подготовке для этих отраслей квалифицированных кадров.